В зыбком свете луны он увидел, как кровь отхлынула от ее
щек, волнистые пряди неряшливо разметались по лбу, глаза
погасли, и вся она стала как будто меньше.
— Ну?1 —Его пальцы сильнее впились в нежную кожу.
— Я... я... —Она уткнулась в его волосатую грудь. Перед
глазами все расплывалось, их жгло, щеки стали сырыми.
Он одурело молчал, продолжая смотреть на ее дрожащие
плечи. От этой сумасбродной девицы он ожидал всего: кри
ков, проклятий, угроз оружием, но только не этого...
— Я люблю твоего брата, —пролепетала она, но теперь в
агатовых глазах плескаласьжесткая решимость прежней Ти
берии. Она была готова к любым вопросам и уклоняться от
ответов не собиралась.
— Тварь! —Рот Сальвареса сморщила горькая усмешка. —
Нашла что вымышлять...
Тиберия сглотнула и съежилась, увидев себя в черно-ко
фейной злобе его глаз.
— Не надо, — проскулила она, протягивая раскрытые
ладони, пытаясь на коленях отползти, — пожалуйста, не
надо...
Она не успела даже толком сообразить, что произошло, та
ким хлестким был удар. Он разбил губы, сорвав с ложа, от
швырнув к стене.
«Луис! Луис!! Луис!!! О козни дьявола!» —молотом ахало
в голове Сальвареса. Тиберия едва сумела повернуть голову,
как шею ее сдавили сильные пальцы.
Она захрипела, пытаясь вырваться, сквозь слезы и кровь
разглядев занесенный кулак. Выпирающие наперстками ка
занки были пестры от шрамов.
— Сука! —прошипел драгун. Глаза пылали безумием. Ку
лак помедлил, наливаясь яростью, и полетел вперед.
Хрустнул и распался надвое ветхий петате1, зеркало, теряя
свой лик, наполнило звоном и грохотом спальню. Тиберию,
забрызганную по самые уши кровью, отнесло спиной вперед
на пыльное старье разлетающегося хозяйского хлама.
В спальне было не передохнуть: пыль в объятиях сигарно
го дыма стояла плотной стеной, забивая и без того хилое пла
мя свечей.
1 Плетеный ковер
(мекс.).
406
