я, и просит, буде японцы не позволят нам отвечать ему, чтобы
письмо его на той строке, в которой находится слово «жив», я
надорвал и возвратил с посланным от него на берег японцем.
Читая письмо от моего сотоварища по службе и иск
реннего друга, я был глубоко тронут, да и Мур не мог скрыть
своих чувств и с сей минуты стал со мной говорить ласковее
и дружески.
По желанию японцев мы перевели им оба письма сло
весно, а потом велели они нам списать с них копии, которые
мы, по их же требованию, взяли с собой, чтобы перевести
их вместе с Кумаджеро письменно на японский язык, а
оригиналы оставили они у себя.
Новость о прибытии нашей «Дианы» обрадовала всех мо
их товарищей. Письмо Рикорда ясно показывало, что прави
тельство наше не намерено принимать никаких насильст
венных мер, но желает миролюбивыми средствами убедить
японцев в их ошибке. Однако ж мы пребывали между стра
хом и надеждой, не зная, как поступят японцы. Мы просили
их о позволении написать к Рикорду хоть одну строку, что
мы живы. Они обещались доложить губернатору, но после
сказали, что губернатор, без предписания из столицы, не мо
жет на это согласиться.
Между тем бумаги были переведены и тотчас отправлены в
Эдо, а какое повеление послано к кунасирскому начальнику,
нам не сказывали. Переводчик же Кумаджеро вскоре после
сего в разные дни известил нас, что Рикорд пришел не с од
ним судном, а с двумя, из коих одно о трех мачтах*, а другое о
двух, и что он спустил на берег четверых японцев, одного
после другого.
Эта последняя новость не предвещала доброго и крайне
нас огорчила; она показывала, что японцы не дают никакого
ответа Рикорду, а потому он и посылает к ним людей их, одно
го после другого. В это время Мур рассудил с нами помирить
ся и прислал в книге, под видом, что посылает ее ко мне для
чтения, записочку, коей уведомил, будто один из стражей ска* Это была наша «Диана».
[
4 0 0
]
