почесал затылок Антонио, провожая их взглядом, —таким
палец в рот не клади —по локоть откусят».
Проклиная свою судьбу неудачника, он заковылял к до
му, с досады пнув под веерное гузно тупоголового индюка,
с которым ему не было никакой возможности разойтись на
узком крыльце, и наконец, скрипнув дверью, замер в распи
вочном зале, с ужасом ожидая появления мамаши Силь-
виллы.
На его превеликое счастье жены в доме не оказалось, зато
«грозовая туча» под именем дон Луис разразилась на его го
лову градом тумаков и молниями треклятий. Было вылито
все: и про стерву дочь, и про нудность мамаши, и про непро
ходимую тупость самого Муньоса. «Где ты пропадал три
дня? Опять ведешь игры с повстанцами? Смотри, попадешь
ся, —я тебе руки не протяну!»
Когда первый шквал миновал, Початок, потирая намятые,
трещавшие как пересохшая бочка бока, трижды пожалел, что
вылупился на свет, и десять раз, что ему не отрубили башку
на городской площади.
Сеньор де Аргуэлло самую малость остыл и сменил гнев на
милость.
— Эй, Антонио! —Капитан, любому на зависть, хлебнул
из бутылки аргудиенде1.
— Я здесь, команданте, — запуганно чирикнул толстяк,
опасаясь нового взрыва. Глаза его напоминали глаза пса, ко
торый частенько получает пинки и в полной мере осознает,
какой властью и силой обладает хозяин —сын губернатора
Верхней Калифорнии.
— Иди ко мне, да не бойся... Больше не трону. Ты мне ну
жен живой.
— И на том благодарствую, сеньор. — Початок, охая и
кряхтя, подвалил к стойке, где браво возвышался Луис. Дра
гун с сочувствием обнял его.
— Что, горькие воспоминания о казни, папаша?
— А... никаких... —Отмахнулся тот и подозрительно по
смотрел на внезапно подобревшего офицера.
— Ерунда, Антонио! Не переживай! Скоро орел удачи
пролетит и над твоей головой.
1Сорт крепленого вина
(исп).
252
